Мужское непостоянство

Питерская группа «Зимавсегда» пошла против правил

По мнению одного авторитетного издания, этот коллектив едва ли не единственный на отечественной сцене, кому чужды болезненные амбиции и сопутствующий им эпатаж. Музыканты не прикрываются маской фриков и не стремятся соответствовать модным стилям, а просто поют о любви – искренне, изысканно, тонко. Вместо бытовых и пикантных подробностей в текстах рифмуются романтические признания и старомодные метафоры. «ПР» знакомит читателей с питерской группой «Зимавсегда» и её лидером Евгением Кубыниным.

С миру по нитке

– Евгений, откуда такое холодное название?

– Оно буквально спустилось с неба. Просто сошлись два слова в одно. Мне нужно было придумать название для проекта, и я уже «предвкушал» ужасный и долгий процесс придумывания, как вдруг словосочетание пронеслось в голове само. Я доверился чутью и без колебаний оставил название.

– Как вообще создавалась группа? Или это не группа, а проект?

– Один в поле не воин: я всегда работаю в команде. Поэтому мне хочется называть всю команду группой, не в классическом смысле, а именно как группу единомышленников. Когда были молоды: без денег и без поддержки родителей, одолеваемые юношескими стрессами, – начали сочиняться песни. Их ничто не сдерживало: ни формат, ни стратегия. Кроме как для друзей, их некому было исполнять. Но со временем появился большой материал, и стало понятно, что нужно выходить из рамок дружеской вечеринки. Так что всё получилось очень спонтанно.

– У вас есть собственное определение стилю, в котором работаете?

– Поп-музыка. Хотя сам стилю не придаю большого значения – скорее, он нужен покупателю, для того чтобы найти пластинку на полке магазина или в iTunes. Я же не понимаю, зачем нужно чёткое определение стиля... Как пел Окуджава: мол, каждый рисует так, как хочет, так, как получается. Рамки не нужны, а сами песни должны быть законченными и понятными слушателю.

– Вы выпустили два альбома. Как продвигается работа над третьим?

– Альбом близок к завершению. Мы продолжаем собирать средства для выпуска диска.

– В Интернете?

– Да. У нас нет продюсера. В своём продвижении мы используем краудфандинг (народное финансирование – Ред.). Интернет позволяет обратиться к людям, которым нужна наша музыка. Мы бросили виртуальный клич о том, что накопилось достаточно песен для нового альбома и что его можно купить уже на этапе создания. В Сети для реализации подобных замыслов достаточно площадок. Эта модель развития интереснее классического финансирования. Она предполагает независимость, наличие фан-базы, которая расширяется в процессе поиска. У нас всё идёт хорошо, потому что уже есть люди, которые слушают нас.

– Кто они?

– Это интеллигентные молодые люди в возрасте от 20 до 30 лет. Мы стараемся ежемесячно гастролировать. Надеюсь скоро сыграть в столице полным составом.

Быстрый и гладкий «Вечерний Ургант»

– Ваш коллектив постоянно меняется. В этом больше удобства или сложностей?

– У нас было два состава, и они распадались по прозаическим причинам. Мы все дружим, с годами ценим друг друга всё больше. Но музыкальный коллектив требует постоянной отдачи и роста. Возможно, я излишне требователен... Ведь создание альбома в современных условиях – процесс отдельный от коллектива. Я всё пишу сам, потом делаю пре-продакшн, записывая живое звучание инструментов и привлекая новые лица в отрыве от существующего состава. Так рождается диск. А люди в принципе не всегда удобны. (Смеётся.) Но то, что состав постоянно меняется, – прекрасно, потому что новые лица всегда подпитывают.

– В одном из интервью вы сказали, что социальная тематика неприемлема в музыке. О чём тогда можно и нужно петь?

– Это моя личная позиция: кому, о чём и как петь – каждый решает сам. Мне кажется, что музыка, нагруженная социальными темами, – уже не музыка. Это всё равно что судья будет выносить приговор, напевая его под гитару. Музыка – это отстранённая категория, искусство… Хотя существует масса историй о том, как сочетать несочетаемое. Ведь вся социально агрессивная музыка началась в 80-е. Если кому-то такие песни помогают проголосовать и сделать выбор, то тогда они нужны. Но мне это непонятно.

– Существует музыка в ротациях на радио и телевидении, а есть музыка из Интернета. Такое ощущение, что это параллельные миры. Это так? Как переход в мейнстрим ощущается самим художником?

– Сложно сказать. Всё равно музыканты пересекаются и знакомы друг с другом. Не могу причислить себя к мейнстриму. Хотя, как и любой артист, желаю чегото большего. Если перейду эту грань, то обязательно расскажу. Думаю, что тогда изменятся темп и нагрузка. Когда пригласили в программу «Вечерний Ургант», меня приятно удивила организация съёмок и техническое оснащение студии, где, пока исполняешь песню длиной в три минуты, команда из сорока человек снимает: быстро, гладко, качественно и красиво. Независимо от размеров площадки, нужно делать работу хорошо.

– Что в творческих планах?

– Будет новый альбом. В нём совершенно точно будут присутствовать поэтичность, лиричность и красота. Собираемся снять видеоклипы. Конечно, можно заплатить много денег и получить красивый, ровный и никому не интересный ролик. Но мне хочется найти свой путь. Интересно идти против правил. Попади мы несколько лет назад к продюсеру, всё было бы отполировано, залакировано и очень скучно. А мы учились и росли сами. И пока ещё искра не потухла.

Из истории краудфандинга

В конце 90-х годов британская группа «Marillion»

отправилась в гастрольный тур по США на деньги, собранные поклонниками в Интернете.

В 2007 году британская группа «Radiohead» выложила новый альбом «In Rainbows» на своём сайте в свободном доступе. Участники группы предложили за скачивание заплатить по принципу: кто сколько хочет. Можно было и вовсе не платить. Диск был выпущен лишь спустя несколько месяцев. Стратегия музыкантов послужила прецедентом для многих коллег. Вслед за «Radiohead» свои альбомы первыми сделали доступными в Сети Oasis, Jamiroquai, Мадонна и Трент Резнор.

В России первопроходцами принято считать группу «Би-2», которая в Интернете собрала более миллиона рублей на выпуск альбома «Spirit».